— А ты, оказывается, великий колдун, тан Хаген, — с оттенком уважения в голосе проговорила она. — Мне следовало бы быть поосторожнее, пытаясь пленить тебя в пещере ближнего Нифльхеля!

Хединсейский тан не ответил. Его захватило небывалое ощущение полёта, он словно бы обрёл крылья, за доли мгновения преодолевая сотни лиг пути. Мир Большого Хьёрварда остался далеко позади, золотая пирамида приближалась с каждой секундой, и, к своему удивлению, Хаген увидел, что вблизи Обетованное напоминает клок разноцветного тумана среди бескрайних серых морей, навевавших тоску и уныние. Пятно радужных красок разрасталось, мелькнули распахнутые ворота, отваленные в стороны створки отливали мягким серебром; взор Хагена проник в Обетованное.

Он увидел Учителя, Ракота и Отца Дружин. Он услышал их голоса и понял, что опоздал совсем ненамного — его Учителю понадобилось существенно больше времени, чтобы преодолеть бездны, разделявшие Мир Хьёрварда и Обитель Богов.

Они шли в ряд, их ноги, обутые в грубые сапоги бычьей кожи, святотатственно попирали чудные мостовые Обетованного, выложенные сияющими полупрозрачными плитами. Облака зелени, невозможной в Мире Смертных свежести и великолепия окружали их со всех сторон; каждый цветок казался произведением гениального художника, яркость красок превосходила всё, что мог видеть человеческий глаз в пределах отведённого ему обиталища. Среди кустов извивались неширокие дорожки, убегавшие в разные стороны, и нигде не было видно ни одной живой души.

-..Даже Крылатых Гигантов нет! — услыхал Хаген встревоженный голос Владыки Асгарда. — Ворота настежь, стражи никакой. Не нравится мне это, клянусь Великой Лестницей! Пахнет засадой!.

— Никого нет — нам же лучше, — отозвался Ракот. Падший Маг крался мягким охотничьим шагом, выставив вперёд обнажённый меч. Чёрный Клинок жил сейчас своей собственной жизнью, по металлу пробегали стремительные багрово-огненные змейки — оружие искало себе цель. — Отыщем Источник, сделаем что надо — и назад. Мне тут не нравится.

— Хватит болтать! — шикнул на них Хедин. — Вы не на прогулке!

Он шёл с одним из Мечей Богов наголо, держа другую руку на Диске Ямерта. Владыка Асгарда больше полагался на Исторгающий Жезл, чем даже на свою добычу — второй Божественный Меч, вынесенный им из Мира Источника. Оружие оставалось в ножнах.

Хаген не мог понять, представляет ли его Учитель, куда следует идти; со стороны казалось, что они бредут наугад. Взор хединсейского тана послушно следовал за Магом, и потому великолепные пейзажи Обетованного оставались почти полностью вне поля зрения Хагена. Только краем глаза тану удавалось взглянуть на сказочные красоты этого места. Отдельные колонны, светящиеся изнутри, с застывшими подле них каменными изваяниями невероятных существ, выполненные с таким искусством, что захватывало дух, — статуи казались живее тех, кто пробирался мимо них. Грациозность пусть даже и неподвижных форм казалась недоступной живым.

Видел Хаген и прекрасные гроты, откуда струился мягкий ласковый свет, видел хрустальные пруды, в которых замерли каменные тела изумительно красивых девушек с длинными рыбьими хвостами, необхватные стволы лесных гигантов и опять же каменных зверей у огромных корней… Чем дальше пробирались трое бросивших вызов Богам, тем больше на их пути встречалось каменных статуй, которые, казалось, только мгновение назад были полны сил и жизни.

Хотя дорожка, по которой шагали Хедин, Ракот, Хрофт, постепенно становилась всё шире, изваяния стояли теперь настолько густо, что среди них приходилось петлять, как будто в лесу. Хагену бросилось в глаза, что они расставлены кое-как, без всякого толка и смысла — отчего-то на самой середине дороги, на перекрёстках; они должны были мешать здесь всем и каждому, отчего же не поставить их на обочины, раз уж здешние обитатели сохранили обычай ходить ногами, а не летать или, скажем, мгновенно переноситься с места на место?

Миновав очередную скульптурную группу, совершенно перегородившую им путь, двое Магов и Древний Бог оказались перед дворцом такой красоты, что Хаген ощутил острую боль в сердце — он увидел совершенство, и теперь жгучее желание вновь взглянуть на это не покинет его до конца его дней. В застывшее облако сплетений легчайших арок и куполов вела широкая лестница, начинавшаяся подле самой воды. На ступенях чёрного мрамора в небрежных позах стояли и сидели семеро мужчин и женщин в легких белоснежных накидках, с блистающими диадемами на головах. Ни один из них не имел при себе оружия, или, по крайней мере, не держал его на виду.

Хаген замер, не в силах моргнуть, — перед ним были сами Молодые Боги, Семь Главнейших, первое творение Всеотца, кому отдал он в полное распоряжение мириады жизней на всех бесчисленных Мирах Упорядоченного. Впервые тан увидел в лицо всех тех, кому бросил свой неимоверно дерзкий вызов. Образ Ямерта, явившийся ему в Храме, был не в счёт — тогда они видели лишь слабое и неверное отображение истинного Бога.

Семеро повернулись к троим. Взгляд Хагена медленно двигался, скользя по лицам Молодых Богов. Да, вот они, верховные хозяева всего Сущего: Ямерт, Владыка Солнечного Света, — могучий мужчина с пылающими глазами, лишёнными зрачков, — казалось, внутри черепа горит неугасимый пламень; вот его брат Ямбрен, Владыка Ветров и ураганов, самый высокий среди всех, но не столь крепкий и кряжистый, как Ямерт, беловолосый и белобровый, с хищно загнутым вниз носом, напоминавшим клюв сокола или орла; вот молчаливый Яэт, Владыка Мёртвых, нахмуренный, с опалёнными подземным огнём курчавящимися усами и недлинной бородкой, не уступающий шириной плеч самому Ямерту, но с более грубыми очертаниями чрезмерно вздутых мускулов; вот порывистый, как само Море, Ялмог, Владыка Вод, цвету глаз которого стремятся подражать волны; вот спокойная, осанистая, широкобедрая Ятана, Мать Зверей, чьи волосы так схожи со львиной гривой; вот лёгкая и подвижная, словно птица, Хранительница Звёзд Явлата; а вот тоненькая, словно тростинка, с весёлой копной солнечно-светлых, выгоревших волос, состриженных коротко в отличие от всех остальных, с огромными изумрудными глазами, самая милосердная и кроткая из всех, Хозяйка Зелёного Мира Ялини.

«Почему же мы враждовали?! Что, кроме добра, могли нести они в Мир?!» — Хагена охватила внезапно паника. Да, ему нет прощения!

— Что хотите вы сказать перед тем, как отправитесь в небытие, смутьяны? — прогремел над головами Хедина, Хрофта и Ракота голос Ямбрена, могучий, словно рёв ста тысяч ураганов. Его брат Ямерт молча шагнул вперёд, вытянул руку перед собой ладонью вниз, и из напрягшихся пальцев вниз потекли дымные струйки пламени; достигая ступеней, они обращались в причудливо свитые каменные пряди. Через несколько мгновений у ног Молчаливого Бога замер клубок гранитных змей, золотые глаза их холодно смотрели на замершую дерзкую троицу.

— Намерены ли вы спасать Упорядоченное, о Боги? — хрипло прозвучал голос Хедина.

— Не твоё дело, Маг, — последовал ответ. — Тебе ведь уже говорили это. И разве ты посол тех, кто населяет Упорядоченное, чтобы задавать здесь подобные вопросы? Трепещи, твоя судьба уже решена! Наш приговор вынесен.

— Что-то слишком много слов, о Боги! — зарычал Ракот, поднимая Чёрный Меч. — Сдается мне, вы решили бежать, как жалкие трусы, после того как Творец не соизволил дать ответы на ваши взывания! Сдаётся мне, вы решили бросить всё Упорядоченное на съедение Неназываемому, надеясь спастись бегством! Что ж, бегите!